Алена попова, общественный деятель, основатель фонда открытых проектов. Биография Алёны Поповой Карьера в интернет-пространстве

Сегодня Алена Попова является известным политическим деятелем, чье имя известно на всю страну. Помимо этого, она курирует не один десяток инновационных проектов как в культурной, так и в научной сфере. Все ее действия направлены на всеобщее развитее страны, а также улучшение ее социальных стандартов.

Что же, давайте поближе познакомимся с этим человеком. Узнаем о том, как именно Алена Попова достигла таких карьерных вершин. А также поговорим о ее планах на будущее.

Алена Попова: биография

Родилась Алена 15 февраля 1983 года, в прекрасном городе Екатеринбурге. Однако практически все свое детство она провела в Новосибирске. Что касается великих перемен, то они начались в 2000 году, когда Алена Попова решает переехать в столицу.

Так, именно здесь Алена решает получить свое высшее образование. Поэтому сразу после переезда она поступает в МГУ, на факультет журналистики. Следует заметить, что уже во время учебы она являлась парламентским корреспондентом при Государственной Думе. Подобная практика помогла ей окончить университет с красным дипломом, что стало ее первым великим достижением.

После завершения вуза, в 2005 году, Алена Попова устраивается работать пресс-секретарем в подмосковный аэропорт малой авиации. И спустя несколько месяцев ее повышают до директора отдела по развитию. Также в этом году она впервые пробует себя в качестве эксперта по размещению региональной рекламы.

С 2009 года начинает вкладывать свои деньги в российские старт-апы, что впоследствии приводит к открытию ее собсвенной венчурной организации под названием RusBase.

Начиная с 2010 года, Алена Попова ведет активную политическую деятельность, направленную на улучшение социального уровня жизни в стране. Она участвует в митингах, культурных и политических акциях. Также является руководителем многих проектов в сфере инноваций и Government 2.0.

Планы и цели на будущее

Алена Попова уверяет, что и дальше будет делать все возможное, дабы улучшить уровень жизни в России. Также она хочет запустить свою систему электронного правительства, благодаря которой общение между депутатами и народом станет более доступным и компактным.

Помимо этого, она продолжит развивать тему женского предпринимательства. В частности, именно для этого она и создала виртуальную площадку StartUp Women.

Сергей Медведев: В третий раз Кремль штурмует женщина: в 2000 году – Элла Памфилова, в 2004-м – Ирина Хакамада, и вот сейчас скучное, будничное течение президентской кампании в России оживила внезапно вспыхнувшая шоу-звезда Ксения Собчак, которая хочет превратить в шоу сами президентские выборы.

О том, что такое женщины в российской политике и, соответственно, в российском обществе, и о том, насколько Ксения Собчак может хотя бы своим участием в кампании изменить эту ситуацию, говорим с нашими сегодняшними гостями – это , главный редактор издания Wonderzine , и , общественный деятель, сооснователь проекта "W: сеть взаимопомощи женщин" .

О том, как развивалась история женских приступов к Кремлю, в сюжете нашего корреспондента Антона Смирнова .

В современной России женщина не становилась главой государства, но это пока

Антон Смирнов: В современной России женщина не становилась главой государства, но это пока. Попытки участия женщин в политической борьбе уже предпринимались. Первой женщиной, которая баллотировалась на пост президента, в 2000 году стала Элла Памфилова, но потерпела поражение. Уже через четыре года Ирина Хакамада приняла участие в президентской гонке, но избиратель опять предпочел президента-мужчину.

В наши дни мы видим все больше женщин на руководящих постах. Важные позиции во власти занимают именно они. Глава Центробанка – Эльвира Набиуллина. Важные решения на федеральном уровне принимает Валентина Матвиенко. Динамика мира и экономики сильно меняет распределение ролей в социальной сфере, и теперь никого не удивить дамой-таксистом.

С другой стороны, во многом патриархальное российское общество не спешит за этими изменениями. В медиа постоянно возникают новости о скандалах между феминистками и их противниками.

Совсем недавно о своем намерении баллотироваться на пост президента заявила Ксения Собчак. И кто знает, может быть, она и станет первой женщиной-президентом.

Сергей Медведев: Собчак – абстрагируясь от того, является ли она проектом Кремля, спойлером Навального, – это прорыв для женщин? Она понимает женскую повестку в общероссийском контексте.

У нас в политике крайне мало женщин на руководящих должностях: всего 3% в кабинете министров, 14% в Госдуме, три губернатора среди всего губернаторского корпуса. Огромное количество женщин на муниципальном уровне. Но местное самоуправление не входит в структуру государственной власти. И мы приходим к тому, что женщины у нас воспринимаются как некий обслуживающий персонал власти, а решения во власти принимают мужчины. Конечно, учитывая то, что женщины являются демографическим большинством (нас все-таки 78,5 миллионов, а мужчин – 67 миллионов), во власти мы представлены крайне скудно.

В российской политике крайне мало женщин на руководящих должностях

При этом мы не требуем большинства во власти. Мы считаем: хотя бы 50 на 50 (говоря "мы", я имею в виду женские организации, выступающие за равное представительство во власти мужчин и женщин)... Я думаю, что женщин-кандидатов на высший пост страны должно быть много, ожидаю, что это будет не только Ксения Собчак. Я хотела бы видеть кандидата от социал-демократического лагеря, от всех идеологических лагерей, которые есть, включая ультраконсервативные: пусть это тоже будет женщина.

Сергей Медведев: Поклонская.

Я очень негативно отношусь к кандидатуре Поклонской, именно потому, что я была у царебожников в Среднеуральске, в том монастыре, который продвигает идею с Николаем II. Я родилась в Екатеринбурге, нам с детства рассказывали об истории нашего края и усадьбе Ипатьевых. И ту волну экстремизма, которую, я считаю, спровоцировали высказывания Поклонской, просто надо останавливать. И допускать ее до риторики в качестве кандидата в президенты, безусловно, нельзя.

Сергей Медведев: Мне кажется, дело шло к номинации Собчак: власть уже достаточно долго подбирала: Матвиенко, Володин внес законопроект о равноправии мужчин и женщин…

Понятно, что там был какой-то игровой момент. Во всех нас жив конспиролог. Мне сложно сказать, когда именно власть озаботилась женской темой. Очевидно, что кто-то кому-то на хвосте донес, что в мире происходит вот что: вот западный шоу-бизнес на ушах, вот западные политики думают о правах женщин. И кто-то рассказал это в Кремле.

Я собрала подборку фактов, которые, может быть, не связаны друг с другом, но что уж совершенно точно указало мне на некоторую возможность появления этой темы, – на детской прямой линии Владимиру Путину задали вопрос о том, что такое феминизм. Меня это очень удивило, ведь в детской среде эта тема не настолько распространена. Детские прямые линии устроены по принципу взрослых, обычно президент в курсе, какие вопросы ему задают, он визирует сценарий, и этот вопрос не должен был застать его врасплох.

Действительно, стали появляться разные символы и выступления Валентины Матвиенко, которая время от времени поднимает женскую тему, может быть, даже от чистого сердца, но сейчас – интенсивнее. И, действительно, Володин, спикер Думы, откопал свой старый законопроект. Можно было предположить, что эта тема вдруг может как-то прорваться.

Появление женщины среди кандидатов на серьезную политическую позицию – это всегда хорошо

Мне кажется, что системно появление женщины среди кандидатов на серьезную политическую позицию, как и на любую руководящую должность, – это всегда хорошо, если исторически эти должности оставались за мужчинами. Это тот случай, когда последнее, что хочется делать, – это выносить за скобки политический аспект выдвижения Ксении Собчак. Мне кажется, что это не совсем правильный политологический путь, потому что совершенно невозможно оценивать выдвижение того или иного кандидата в России исключительно по признаку пола. Скорее, Ксения Собчак будет использовать какие-то элементы так называемой женской повестки. Если ее политтехнологи все-таки выучат и впишут эти куски в ее программу, или она сама почитает западную прессу, она сможет это использовать. Но совершенно точно главным при ее выдвижении был не тот факт, что она – женщина. Она – человек шоу-бизнесового типа, человек-перфоманс.

Сергей Медведев: А почему вы так считаете? Мне кажется, в Кремле подумали, что это такой свежий ход и это снимает тематику Навального. Понятно, что это инструментально, что в Кремле не думают о том, чтобы продвигать феминистскую повестку.

Когда выбирали другого человека, не похожего на остальных, искали человека с определенным набором критериев, возможно, более молодого, совсем другого, не политического в прямом смысле слова, не из навязшей в зубах поляны. Возможно, пол в данном случае имел значение.

Сергей Медведев: Алена, а для вас Ксения Собчак может быть проводницей идей феминизма? Вот Маргарет Тэтчер работала, шла по политическим ступеням карьеры, зубами выгрызала себе место в этом граните мужского патриархального общества. Собчак, по-моему, всей своей предыдущей жизнью и деятельностью утверждала идеалы сексизма. Если взять, скажем, то, чем являлся "Дом-2", то это воспроизводство патриархального общества во всей его цветущей сложности и цветущей простоте: блондинка в шоколаде.

Надо говорить не о феминизме, а о течениях внутри феминизма. Он разный: есть правый, есть левый феминизм, есть бодипозитив. У нас с Ксенией очень жесткие идеологические расхождения. И вообще, у Ксении есть идеологические расхождения с феминизмом по поводу бодипозитива. Этот ее призыв всем срочно худеть… А мы знаем случай со стюардессами "Аэрофлота".

Сергей Медведев: Она вступилась за "Аэрофлот".

Мы не требуем большинства во власти – хотя бы 50 на 50

Да, а мы защищали стюардесс "Аэрофлота". Я до сих пор считаю, что вес и профессионализм – это разные вещи, особенно в отношении женщины. Это просто недопустимо – использовать критерий веса для того, чтобы оценить профессионализм. Это нонсенс!

Кроме того, у Ксении все-таки праволиберальная повестка. Я думаю, не стоит говорить о феминизме как таковом, поскольку она отстаивает ценности именно правого либерализма. Я не знаю, что думают феминистки правого лагеря. Я сама на идеологическом спектре левого лагеря. Я за равенство, за вывод женщины из-за черты бедности. У нас в стране 22 миллиона бедных, и 67% – это женщины с детьми. Минимальный размер оплаты труда, прожиточный минимум, базовый доход, – вот вещи, о которых стоит говорить человеку из левого спектра.

Сергей Медведев: А как ее называть? Сейчас все говорят: "поэтка, режиссерка". Значит, она должна быть "кандидатка", "президентка"?

Сергей Медведев: Здесь очень многое сдвинулось. Алена, а за последние годы есть какая-то подвижка в общественном мнении, которая влияет на политику?

Конечно, есть. Советский Союз был в достаточной степени феминизирован в том смысле, что женщина – это трудовая единица. У нее равные права: право на наследование, право делить имущество при разводе, право представления интересов самой себя в судебных инстанциях, равная оплата труда, политические квоты. А потом случился распад, и у нас хлынула консервативная волна.

Советский Союз был в достаточной степени феминизирован: женщина – это трудовая единица

В последние годы мы видим всех своих оппонентов лицом к себе. Консерваторы лоббируют свою повестку: женщина должна сидеть дома, варить борщи, быть мамой. Люди радуются тому, что женщина, уходя в декрет, не возвращается на работу, потому что ее основная функция – быть хранительницей очага.

Сергей Медведев: Ценность борща как бы приравнивается к ценности ребенка.

Но это не только у нас. Это известная немецкая поговорка – "Место женщины в природе".

На самом деле тема уважения человеческого достоинства и равных прав – это тема выбора, которая фактически отвергается консерваторами. Вот у тебя есть функция – быть мамой, и если ты не выбираешь эту функцию, то ты какая-то дефективная. Это неуважение к выбору, к человеческому достоинству. У нас нет женщин-кандидатов, а ведь мой выбор все-таки относится, в том числе, и к репрезентации пола, поскольку женщина гораздо более адекватно представляет гендерную повестку.

Сейчас мы со своего фланга тоже начинаем объединяется, и это здорово. Мы все разные, у нас разные воззрения на экономику, на включение женщин в политическую повестку. Но в чем мы все точно уверены – это равноправие, равные возможности, не только зафиксированные в законодательных актах, но и существующие на практике. Если там написано, что мужчина и женщина равны в Трудовом кодексе, значит, и вы, Сергей, и Юля, работая на одних должностях в журналистике, не можете получать зарплату с разницей в 30%.

Сергей Медведев: А кто решает, что берут женщину или мужчину, и что женщина будет получать на 30% меньше? Это прописано в тарифной сетке?

Конечно, нет. Это такая культурная традиция. Есть ощущение, что у мужчины больше финансовых обязательств, что он должен платить по разным счетам. Думаю, начальники могут исходить из этого. Мужчина как бы немножко главнее в этом смысле вот в этой условной тарифной сетке.

Сергей Медведев: Сидит кадровик. Есть два кандидата – мужчина и женщина. Мужчине предлагается 130 тысяч, а женщине – 100 тысяч за ту же позицию.

Это происходит не так. Мужчины добирают свои бонусы премиальными, прибавкой к зарплате, бонусами. Стартовая цена может быть 30 тысяч рублей, а дальше эта бонусная составляющая резко разнится.

Консерваторы лоббируют свою повестку: женщина должна сидеть дома, варить борщи, быть мамой

Вот я – работодатель, у меня работают люди. Десять лет назад пришла устраиваться девушка. Я ее спросила: "Вы замужем?" – "Нет". – "А планируете?" – "Нет". Я говорю: "Но детей планируете?" Она сказала: "Да". – "Хорошо, но тогда мне надо время, чтобы подумать". Я вам сейчас рассказываю типичную историю: женщина на рынке труда.

Я перед ней тогда извинилась. Прочитала исследования и поняла, что я категорически не права. Но очень многие работодатели поступают ровно так же. Они считают, что взять женщину на работу – это высокорискованное решение, которое потом обернется тем, что она уйдет в декрет, а тебе надо будет сохранять за ней место. Именно поэтому мы должны говорить о том, что феминизм призывает сделать равные права и мужчинам тоже, чтобы они могли брать и декретный отпуск, например.

Я в своей жизни нанимала разных женщин и, слава богу, мне не приходило в голову задавать такие вопросы. Мне казалось, что женщина сама справится со своим уходом, приходом и ассимиляцией после декрета. Важно то, что это абсолютно архетипическая история. Она связана с твоей уверенностью в себе. Твои зарплатные требования связаны с уверенностью твоего позиционирования. И в этом смысле я подозреваю, что некоторая уверенность в собственных силах позволяет требовать чуть большую зарплату, чем в ситуации, если ты понимаешь, что тебе могут предпочесть менее рискованного кандидата.

Я всегда работала в прессе, и у нас вопрос так не стоял. Невозможно себе представить, чтобы редактор предпочел мужчину или женщину – это уж совсем какой-то прошлый век. Но я подозреваю, что в других областях, где ситуация чуть более патриархальна и менее зависима от квалификации, такое рассуждение часто встречается. Это не придуманная история. Любой работодатель вам расскажет про эти типичные женские черты, про то, что для этих типов работ нужно брать женщину, потому что она умеет разговаривать ласково, а для этих типов – мужчину, потому что он умеет быть более резким. Это какое-то безумие! Я не встречала мужчин, которые были бы принципиально менее эмоциональны, чем я.

Сергей Медведев: Это полностью социально сконструированные стереотипы? Они действительно работают в бизнесе в восприятии людей? Даже Яндекс сделал голосового помощника – Алису . Услуги потенциального клиента тоже социально сконструированы. Я еду, и мне, например, приятно слышать женский голос в автомобильном навигаторе.

У вас должен быть выбор – Бондарчук или кто-то другой с женским голосом.

Сергей Медведев: У нас есть интервью с директором частной школы Екатериной Чигановой .

Сейчас это не достижение, а данность: ты должна родить детей, выйти замуж и при этом работать

Екатерина Чиганова: Я могу назвать себя бизнес-вумен, потому что зарплату нам платит наш клиент. Я работаю со многими мужчинами в качестве учеников и знаю, что говорить о каком-то гендерном факторе тут вряд ли приходится, – скорее, о качествах. В силу, может быть, эмансипации, в силу того, что мир сейчас вот так ускорился и предложил столько возможностей, женщина играет гораздо больше ролей, чем даже еще десять лет назад. Если, предположим, тогда считалось чем-то особенным, если женщина умела сочетать семью и работу, то сейчас базовый принцип, что это не достижение, а данность: ты должна родить детей, выйти замуж и при этом работать, очень часто – руководить. Ты должна организовать определенные условия, продолжать быть конкурентоспособной на рынке, уметь подавать себя как специалиста.

В современном мире полностью смешались роли. То, что сейчас кто угодно может жить с кем угодно, и это уже не предается анафеме, мне кажется, это показатель. Все больше женщин стали вводиться в правительство на разные должности в составе политических движений. Они у нас не такие разношерстные, но "женщина-политик" в России не звучит как что-то несуществующее. Мы видим много примеров, когда руководящие должности занимают женщины и, по-моему, совершенно успешно, по крайней мере, конкурентно с ними справляются.

"Президент" – равно "мужчина"

Есть Россия, а есть Москва. Те настроения и мнения, которые мы видим в Москве, обычно прямо противоположны тому, что происходит в регионах: там люди живут по своим законам, в том числе, финансовым. Я не удивлюсь, если протестные группы населения Москвы поддержат любую женщину-кандидата, просто вопреки… Если же говорить о всей России, то я склоняюсь к тому, что – нет, так как есть люди консервативные, еще не успевшие поменять свои темпы и взгляды. В общем, "президент" – равно "мужчина".

Сергей Медведев: Вы согласны с такой оценкой?

Я не просила женщину-кандидата в таком виде, в котором мне ее дают. Это не личная особенность кандидатуры Ксении Собчак. Мне совершенно не нужен человек в роли женщины, это немножко искусственная конструкция. У нас есть какое-то количество женщин, которые во власти исполняют эту женскую роль и под эгидой женских тем делают негуманные вещи, опасные для общества. Есть набор депутатов Госдумы, которые несут в себе это женское зерно, и им делегируют право быть знаменем инициатив, которые, с моей точки зрения, не относятся ни к женской, ни к общегуманистической повестке.

Сергей Медведев: Елена Мизулина?

Например. Мы все знаем их имена.

Которая боролась за гендерное равенство.

Да. И это всегда история про то, что "мы – женщины, мы – матери".

Сергей Медведев: "Как мать говорю и как женщина".

Мне совершенно не нужно, чтобы эти женские поступки совершались с таким флагом. Мы помним, что в ситуации, когда нужно говорить о домашнем насилии, приходит женщина-депутат с флагом и произносит некий женский, с точки зрения нашей власти, текст о важности семейных ценностей. Произносит весь поток информации про то, как женщина "должна думать о замужестве, о том, как не нужно выносить сор из избы" (это дословная цитата из депутатов Госдумы). Мне не нужен такой тип коммуникации.

Вот Алена – человек левый, а я – правый по взглядам. У меня исторически проблема с квотами, я плохо с ними коммуницирую. Специально выделить два места и подписать их буквой "Ж" – со мной это плохо работает. Мы писали большой текст после истории с Google.

Сергей Медведев: Когда уволили программиста, разославшего письмо о том, что женщины – другие.

Это письмо мне просто не очень понравилось. Мы в нашей редакции писали большой текст про так называемую положительную дискриминацию и пришли к выводу, что не очень выступаем за нее в том смысле, что мы против этих подписанных стульчиков, а скорее выступаем за системные меры.

Американский бизнес, например, в отличие от европейского, не нанимает 50% женщин против 50% мужчин (или 20% против 80%). Он создает некоторую институциональную среду, выплачивает гранты, помогает женщинам комфортно себя чувствовать в процессе учебы, возможно, создает людям какие-то условия, которые позволяют им реализоваться. И, достигая какой-то позиции равенства, они в естественной среде начинают конкурировать с мужчинами, у которых, по мнению этих компаний, жизнь была полегче.

Это важная история. Мы против искусственных женщин и даже в целом против этой квоты.

Сергей Медведев: Здесь, может быть, получится то, что в той же Америке называется "токенизм", то есть это такая замена, пустышка: выставлен один человек, и женская повестка перекрыта. Вот у нас была кандидат Собчак – и, собственно, вопрос решен.

Сильный профессионал – это сильный профессионал, вне зависимости от пола

Я бы хотела возразить Юле. Я как предприниматель очень уважаю и поддерживаю женский бизнес и выступаю против квот. Раньше я очень активно представляла стереотипы, а потом поняла, что надо с этим что-то делать, и стала делать. Квоты – это не искусственное впихивание женщин в некую повестку в бизнесе или политике это компенсация женщинам за малые ресурсы, которые у них есть, чтобы достичь равноправия и равновозможностных вариантов вместе с мужчинами. Норвегия ввела квоты. У квот есть некий срок, когда достигается определенный показатель равенства, и квоты прекращают действовать.

Я считаю, что сильный профессионал – это сильный профессионал, вне зависимости от пола. Но женщины являются тут менее ресурсными. И даже если мы посмотрим списки партий, то женщин ставят в заведомо непроходные места. Я как кандидат в депутаты Госдумы в 2011 году могу сказать, что список, в котором я состояла как беспартийный кандидат, набрал тот процент, который он набрал, потому что женщины в нашем списке работали больше всего, а прошел депутат-мужчина. Я не считаю это правильным.

Более того, в Норвегии, например, квоты состоят из того, что ты должен иметь 30% женщин в списке политических партий, но чередой: мужчина, женщина, мужчина, женщина (или – женщина, мужчина) – так, чтобы два подряд кандидата не были одного пола. Это так называемые разнополые квоты. Это очень хорошо, потому что ты не сможешь задвинуть женщин в нижнюю часть списка.

Есть история с тем, что если не вводить квоты, равенство будет достигнуто через 72 года, а если вводить, то через 10-12 лет. Я считаю, что лучше сократить этот разрыв, поскольку, когда мы говорим о менторских программах, о сопровождении карьерного роста женщин в бизнесе, это очень хорошо. Мы всячески это поддерживаем. Просто женщины через 10-12 лет будут более квалифицированно подходить к этим задачам, нежели через 72. Лучше быстрее решить проблему.

Сергей Медведев: А в целом все российские женщины-политики, так или иначе, играют какие-то женские роли? Есть Набиуллина, например.

Я совсем недавно была главным редактором журнала "Forbes Woman". Мы делали обложки с разными очень известными российскими женщинами. У нас был финансовый номер, и мы хотели сделать обложку с кем-то из финансовых женщин-руководителей. В итоге на обложке была Татьяна Голикова, глава Счетной палаты. Мы запросили интервью у Эльвиры Набиуллиной, и я помню, что для нее это было проблемой – быть в женском журнале. В итоге она одновременно с нами дала интервью мужскому Forbes.

Сергей Медведев: А на обложках мужского Forbes были женщины?

Были. Однажды, по-моему, была Ксения Собчак, когда Лиза Осетинская являлась главным редактором Forbes. Но, мне кажется, она исходила не из гендерных соображений, а просто делала номер про протест и про то, как люди себя монетизировали, повышали свои доходы. И на обложке, совершенно естественно, была звезда протеста – Ксения Собчак. И, мне кажется, в какой-то момент была Мария Шарапова, то есть это женщины, которые достигали каких-то серьезных бизнес-высот, но в своем секторе.

У нас есть единственная женщина, которая добилась конкурентных бизнес-высот, попала в сотню Forbes и стабильно в ней существует, – это Елена Батурина, жена Лужкова. У всех остальных доходы сильно ниже.

Сергей Медведев: Но это пародия на женский бизнес.

Сложно сказать. У нас и мужчины бывают пародией.

Сергей Медведев: Но в данном случае это чисто административный ресурс.

И мужчин можно обвинить в том же. Юрий Лужков считает, что его жена – дико способный и талантливый бизнес-человек. Я совершенно точно знаю, что для некоторых женщин такое позиционирование сложно.

И это правда. Когда в 2010 году создавали проект по поддержке женщин-предпринимателей, в каждом интервью, на каждом нашем форуме успешные женщины говорили: "Мы – женщины, а не какие-то дефективные, особенные, которых надо выделять в группу. Что вы нас оскорбляете?". Многие известные женщины из сферы высоких технологий отказывались к нам прийти.

Я понимаю эту логику, абсолютно приветствую желание быть равной. Однако я считаю, что надо создавать ролевые модели, и великолепнейшую роль играет выделение этих ролевых моделей в определенную группу. На фоне отсутствия таких примеров... Вот у меня 12-летняя Маша, она фанат Ольги Бузовой: "Я слушаю русский рок"… Откуда Маша вообще берет такие примеры? Понятно, что из школьной среды, в которой она общается. Хорошо, если она переключится с Ольги Бузовой на Ксению Собчак и на диалоги о политике – меня это больше устроит. И я думаю, что в ее жизни это будет играть более значимую роль, поэтому ролевые модели нужны.

Это вечный спор. Я занимаюсь женскими журналами в абсолютно прагматическом ключе. Понятно, почему возникли женские и мужские журналы – это исключительно вопрос рекламы, ведь в нашем бигендерном мире реклама бывает мужской, а бывает женской. При этом вечно продолжается спор о том, нужно ли выделять женщин в это отдельное пространство, где они звучат. Есть люди, которые считают, что женский голос теряется в мужском хоре, и в этом смысле хорошо, когда появляются площадки, где у женщин есть право на отдельный микрофон. Это одна позиция.

А есть люди, которые считают, что это женское гетто, что вы таким образом множите сексизм. И этот спор никогда не приведет ни к какой победе, потому что правы и те, и другие.

Сергей Медведев: И все-таки представьте даже не выборы 2018 года, а просто свободные выборы без значительного административного ресурса. И вот, скажем, кандидат-женщина и кандидат-мужчина с примерно равными шансами – Россия способна избрать в президенты кандидата-женщину?

100%.

Я не вижу тут проблемы. Россия всегда голосует сердцем. Если человек звучит убедительно, не врет, хорошо складывает слова и кажется другому человеку близким, он может победить. Это, конечно, укоренившееся представление о том, что женщина – не совсем человек.

Сергей Медведев: В этой ситуации важно не то, женщина или мужчина Ксения Собчак. В этой ситуации, к сожалению, гораздо важнее то, к какому клану принадлежит человек. И тот факт, что Ксения Собчак принадлежит к достаточно влиятельному правительствующему клану, к одному из тех немногих семейств, которые стоят во главе России, гораздо важнее. Это гораздо больше отделяет ее от остального населения, чем то, женщина она или мужчина. Ведь российское общество разделено не только между мужчинами и женщинами, но и между властью и остальным народом.

Кандидат от некоммерческой организации

Организация: Региональное общественное учреждение по организации добровольческой социальной помощи жертвам чрезвычайных ситуаций «Гражданский корпус»

Направление деятельности: Благотворительность, добровольчество и волонтерство, гражданское просвещение и патриотическое воспитание

Я родилась в городе Екатеринбурге, выросла в Новосибирске. В 2000 году переехала в Москву, чтобы поступить на факультет журналистики МГУ. В 2005 году окончила Университет с красным дипломом. Как журналист начинала с проектов регионального вещания Екатеринбурга, затем перешла работать в центральные СМИ продюсером программ на радио и телевидении. С 2001 по 2003 год - парламентский корреспондент в Государственной Думе. До 2006 года работала в подмосковном аэропорту малой авиации, где прошла путь от пресс-секретаря до директора отдела развития. С 2009 я стала заниматься интернет-бизнесом и развивать предпринимательские технологичные и социальные проекты.

Я верю в технологичное будущее нашей страны, поэтому поддерживаю новые технологии в сфере массового оповещения населения в чрезвычайных ситуациях, ликвидации последствий ЧС. Занимаюсь поиском и поддержкой конкурсов детских проектов, направленных на создание новых устройств и приложений в сфере радиационной безопасности, прогнозирования ЧС.

В 2010 году участвовала в помощи пострадавшим при пожарах в Москве и в разработке рекомендаций по координации гражданских проектов и экстренных служб при пожарах в крупных городах. После Крымска, где я была координатором Доброго лагеря волонтеров, организовала движение добровольцев чрезвычайных ситуаций "Гражданский корпус". В 2012 году волонтеры "Гражданского корпуса" ликвидировали последствия ЧС в Дагестане и пожаров в Сибири. В 2013 году участвовали в ликвидации последствий наводнения на Дальнем Востоке.

В 2011 году была кандидатом в Государственную Думу РФ от Новосибирской области. С 2013 вхожу в рабочую группу Государственной Думы РФ по закону о волонтерах. С 2014 года являюсь экспертом комитета безопасности Общественной палаты города Москвы.

В 2012 году, когда случилось наводнение в Крымске, я приехала туда предпринимателем и волонтером, а уехала гражданским активистом и создателем движения добровольцев. Моя основная задача на сегодня - это развить в людях, которые меня окружают, желание помогать другим, прежде всего женщинам и детям.

Я недопустимо часто сталкиваюсь с историями небезопасной городской среды: моего друга недавно избили в его квартире в Москве, и ему, раненому, не открыл дверь ни один сосед, при этом камеры наружного наблюдения в доме не работали. Мой дядя ушел из дома в Новосибирске и пропал. Через несколько дней дядю нашло не МВД, а поиско-спасательный отряд, когда мы его уже практически похоронили. При мне пытались украсть 6-летнего ребенка на улице. Поэтому я решила применять свой предпринимательский опыт в технологической сфере для развития волонтерского движения и программ безопасности в рамках РОУ «Гражданский корпус» и иницативы «Город без опасности».

Основные акценты в этой программе - развитие технологий и волонтерства в сфере безопасности, продвижение и внедрение программ обучения правильному поведению при ЧС в городской среде (в том числе детские программы, посвященные городской среде), снижение уязвимости населения при ЧС и т.д.

Также в рамках "Города без опасности" мы занимаемся адресной помощью жертвам домашнего насилия, объединением всех существующих центров реабилитации и горячих линий в единую инициативу, и продвижением законопроекта по противодействию семейно-бытовому насилию.

Я считаю, что любые мои слова скажут гораздо меньше, чем мой опыт в той категории, по которой я иду на выборы в Общественную Палату.

Приложения

152.5 Kb, формат doc (для просмотра необходимо установить программу MS Office) (скачать)

Ссылки

Региональное общественное учреждение по организации добровольческой социальной помощи жертвам чрезвычайных ситуаций «Гражданский корпус»

Региональное общественное учреждение по организации добровольческой социальной помощи жертвам чрезвычайных ситуаций "Гражданский корпус" - это общественное объединение добровольцев, ставящее своей целью оказание материальной, психологической и иной помощи, а также ликвидацию последствий чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера, снижение уязвимости населения при чрезвычайных ситуациях и поддержку программ по безопасности детей и женщин в городах.

Что делают волонтеры РОУ "Гражданский корпус":

• сбор и транспортировка гуманитарной помощи
• оказание помощи пострадавшим в результате стихийных бедствий, аварий и катастроф
• обучение граждан правилам поведения при ЧС
• поддержка новых разработок и технологий в сфере предупреждения, информирования и реагирования
• помощь детям, пострадавшим при ЧС

Гражданский корпус в вопросах и ответах.

1.Чем занимается Гражданский корпус?

Гражданский корпус оказывает помощь гражданам, пострадавшим при чрезвычайных ситуациях как локального, так и глобального характера. Под пострадавшими мы понимаем людей, которые потеряли кров и имущество в результате стихийного бедствия или пожара.

2.То есть вы дублируете МЧС?

Нет, Гражданский корпус не является спасательным подразделением. Для того, чтобы вести спасательную деятельность, необходимы специально обученные люди, сложное оборудование и лицензия. Мы же занимаемся социальной помощью тем людям, жизнь которых уже спасена, но у них нет самого необходимого для того, чтобы жить дальше. Такой работе можно обучить любого неравнодушного человека в короткий срок.

3.Чем вы помогаете пострадавшим?

Существует три вида стандартной помощи, которую мыпредоставляли, например, пострадавшим при наводнении в Амурской области. Это помощь недельным продуктовым запасом, гигиеническим комплектом и комплектом постельных принадлежностей. В этом, как правило, нуждаются все пострадавшие. Кроме того, мы удовлетворяеминдивидуальные жизненные потребности пострадавших – в лекарствах, специальном и детском питании, предметах ухода. Также пострадавший нуждается в психологической помощи и консультации по его дальнейшим действиям – куда обратиться за восстановлением документов, где получить справку о пожаре, к кому обратиться за социальной помощью, на какую государственную помощь он вправе рассчитывать.

4.Но ведь чрезвычайные ситуации бывают редко!

К сожалению, это не так. Чрезвычайные ситуации в России происходят несколько раз в день. Ведь обыкновенный пожар - это тоже чрезвычайная ситуация, в ходе которой люди страдают не меньше, чем, скажем, в Крымске. За первые три недели 2013 года в России произошло 2843 пожара (это не считая мелких возгораний, на которые выезжали пожарные), погибло 245 человек, ещё 1224 человека пожарные спасли из огня. Как сложится судьба спасённых и получат ли они достаточную помощь? Это вопрос.

Что касается масштабных чрезвычайных ситуаций, то и они не редки. В России не проходит месяца, чтобы не случилось ЧС, в ходе которой большое количество людей теряют своё имущество и остаются без самого необходимого.

5.Но пострадавшим должно помогать государство?

Государственная помощь при локальных ЧС вроде пожара регулируется региональным законодательством.Например, в Свердловской области пострадавшие, полностью потерявшие свой дом, могут рассчитывать лишь на 1000 рублей на семью плюс по 500 рублей на члена семьи, но не более 10 тысяч рублей на семью. Такая помощь, разумеется, абсолютно недостаточна. В других регионах ситуация отличается мало и не всегда в лучшую сторону. При масштабных же ЧС, таких, как наводнение на Дальнем Востоке, на государство падает колоссальная нагрузка по спасению людей и восстановлению инфраструктуры. В такой ситуации во всех цивилизованных странах в процесс оказания помощи включаются общественные структуры.

6.Как понять, что этот человек – пострадавший, а не мошенник?

Для того, чтобы выявить пострадавших и отсечь лжепострадавших, мы работаем по выявительному, а не заявительному принципу. Для этого бригада оценки и координации выявляет людей, проживавших в поражённом строении, анкетирует их и либо немедленно выдает необходимую помощь, либо доставляет её позднее. При этом неважно, был ли человек зарегистрирован в сгоревшем доме. Достаточно, что он жил там и потерял имущество в результате чрезвычайной ситуации.

7.Кто работает в Гражданском корпусе?

Изначально Гражданский корпус был общественным движением, которое объединяло неравнодушных людей, желающих помочь ближнему. Однако в целях повышения эффективности и оперативности работы решено реорганизовать Корпус в Общественное учреждение, в котором будет постоянный состав из профессионалов в области управления при ЧС, а также добровольческий состав из обученных в ходе семинаров и практики граждан.

Круглосуточное дежурство по оказанию помощи при локальных ЧС абсолютно необходимо для практического обучения добровольца. Чтобы, оказавшись в зоне ЧС масштаба Дербентской катастрофы, человек был психологически и практически готов к выполнению задач. К сожалению, 99 процентов людей в России и не подозревают, в чем заключается на самом деле основная работа в местах ЧС.

8.За чей счёт финансируется Гражданский корпус?

Мы не обращаемся за финансовой помощью к государству. Мы рассчитываем на помощь фондов, корпораций и простых людей.

9.Где гарантия, что Гражданский корпус не растратит деньги зря?

Все поступления и расходы Корпуса, включая самые мелкие, будут публиковаться на его сайте. В рамках политики снижения издержек все товары и услуги будут приобретаться Корпусом по минимально возможной цене.

- Расскажи, как ты пришла в технологический бизнес.

— Я всегда знала, что я — гуманитарий. Мне очень нравилась журналистика, и только со временем поняла, что я более талантливый управленец, чем журналист. В 13 лет я продала свой первый проект. Это была школьная газета, которую купило серьезное издательство. В 2000 году я поступила учиться на факультет Кибернетической журналистики в МГУ. Это и стало началом моей истории в технологическом бизнеса. Тогда оказалась в той самой первой группе, которая сделала первый международный обмен, группе, которая впервые заговорила о мобильном телевидении. И, так называемые создатели, родители интернет-сегмента в России, были у меня преподавателями – Лебедев, Носик и т.д. И мне очень хотелось на занятиях понять, какого черта нам преподают как надо писать в интернете, но не преподают, как надо создавать интернет-компании! Первый технологический сайт, который я сделала, это сайт-facilitator – торговая площадка, соединяющая западные и российские компании. Проект оказался успешным. ТПП готова была купить у меня площадку, но мы решили не продавать, начав сотрудничать с корейцами, которые были очень заинтересованы в своем присутствии в российском сегменте интернета. Поэтому проект со временем закрыли, потому что в сегодняшних реалиях уже не нужен посредник, чтобы найти себе партнера в интернете.

- Расскажи об удачных проектах, которыми ты гордишься.

Я горжусь многими проектами, которые делала. Например, еще в университете совместно с факультетскими ребятами, была создана анимационная студия, которая производила контент для мобильного телевидения. Мы — единственные в России, и надеюсь, на всю жизнь останемся единственными, кто получил приз на Каннском фестивале Short Movie Awards за лучшее произведение именно мобильного конента. Мы правильно рассчитали, что контент должен быть без слов, понятный действиями, чтоб его не надо было переводить на разные языки. И сейчас Video Snack продает контент в 12 стран мира. Сегодня он продолжает работать как контентная база, как локализатор: берет контент, локализует его, делает его вменяемым и продает.

Можно вспомнить совсем замечательный проект, который мы делали для операционной системы телефонов Nokia. Мы продали его крупному европейскому оператору.

Неудачных проектов тоже есть большое количество, потому что я как раз из тех людей, которые считают, что нужно эмперическим путем проверять идеи. Поэтому у нас был ряд неуспешных проектов, но это в основном относится к офф-лайновым проектам. Например, тема электронного правительства, которой я занимаюсь сейчас, началась три года назад, когда не было краудсорсинга и краудфандинга, началась с идеи сделать проект Duma 2.0. Я тогда сказала, что надо обсуждать законы, вводить поправки и, если большое количество людей внесло в закон поправки, значит это должно проходить в Думу. Но проект тогда не пошел, потому, что люди не поверили в его реальность. Просто было слишком рано для такого проекта. Вот сейчас он абсолютно своевременен. Но тогда это был определенный fail, который помог мне понять, что я бегу впереди паровоза, а этого не надо делать. Потому что, если ты бежишь впереди паровоза, то это все равно, что ты рубишь поляну в лесу, но не получаешь даже дров. Потом на эту поляну приходят другие и уже нормально на ней устраиваются.

- Какие самые распространенные ошибки у наших украинских и российских предпринимателей?

Украинский рынок очень маленький и более глобальный, потому что количество денег меньше и проекты в основном ориентированы на business development за пределами Украины. Поэтому очень хорошо развиты sales-офисы, очень хорошо развито понимание целевой аудитории и, в принципе, с точки зрении внутреннего наполнения проектов, украинские проекты находятся в тренде. В Украине создается мало новых трендов, просто по причине того, что рынок маленький, поэтому легче повторить модель, которая уже существует и она быстрее начинает развиваться глобально. На российском рынке основная ошибка была в желании лишь копировать, не задумываясь над тем, будет ли это работать на рынке. Поэтому много проваливалось. Вторая ошибка была скорее инвесторская — вкладывать деньги во всякую хрень, развивать то, что не имело смысла развивать. И самое главное глобально это то, что люди с идеями вообще рынка не знают, они не знают, что существуют аналоги, самое главное – они не знают ошибок, которые были уже совершены до них. Мне это кажется, тотальной глупостью. Если ты что-то начинаешь делать, то сначала проведи исследование: кто уже это делали с каким результатом.

- У тебя есть проект Startup Women. Почему решили выделить его в отдельный проект?

Потому что женщины — основная потребительская аудитория сети. Из-за того, что экономика очень волатильна, мужчины активы из экономики выводят, а женщины приводят. Мы проанализировали тренд 2008 года и, основываясь на аналитике, запустили этот эксперимент. Весь рынок критиковал нас за то, что мы говорим о женщинах-фаундерах. Поэтому мы развернули проект не только с точки зрения женщины–фаундера, а и с точки зрения вообще women-oriented, то есть ориентированного на женщин. Нельзя было не выделить этот проект отдельно, так как у женщин своеобразное поведение в сети. Они могут иметь несколько точек входа, несколько любимых проектов. Например, на женском потребительском рынке проекты Lamoda и КупиVIP не являются конкурентами, потому что женщина может покупать платья часто и делать это на разных площадках. Мужчина, он более целевой, он использует одну точку входа — входит на auto.ru и дальше ходит на auto.ru. Ему не интересны другие ресурсы.

- Расскажи, пожалуйста, о Фонде открытых проектов. Какие условия входа?

Фонд работает по двум направлениям. Первое направление – это грантовая модель, которую я не очень люблю и мы сейчас обсуждаем возможность заменить ее на беспроцентный займ, который будет даваться дотационным проектам, то есть социалке. Есть большое количество социальных проектов, которые со временем могут во что-то вырасти. Типа краудфайзинговой площадки, которую делает Владлена Тараскина (руководитель Rusini.org). Эта площадка со временем сможет зарабатывать на проценте, но пока это дотационный проект. Для того, чтобы войти в фонд, необходимо наличие прототипа проекта. Если прототипа еще нет, то это вход в Startup Women Community, где мы сейчас делаем основных три курса: финансовая грамотность женщин, бизнес-грамотность – правильная постановка задач и целей проекта, составление бизнес-плана и третий курс — поиск партнеров. Эти все три вещи закрываются в самом Startup Women, а фонд уже вкладывает в то, что можно увидеть, пощупать.

- Copycat vs Disruptive на новых рынках, что хорошо, что плохо?

Невозможно сделать никакой Disruptive, если ты не сделал Copycat . Каждый должен сначала понять, как и что работает, а потом придумать что-то свое. Очень мало гениев, которые с бухты-барахты создают новое.

- Ты можешь дать прогноз состояния отрасли, допустим, через 5 лет?

Через пять — нет. Потому, что я верю, что вообще отрасль умрет, перейдет в состояние, когда деньги будут вкладывать люди со свободными капиталами из сферы торговли. А это приведет к тому, что будут создаваться проекты, которые смогут быстро монетизироваться, и, скорее всего, это будут мобильные, а не интернет проекты. А интернет как таковой будет тихо-мирно дохнуть. Здесь на мой взгляд останется только сектор аналитики: социальных профилей, рекомендаций, продажи данных, и тд. Но это уже не будет тот consumer’ский бизнес, который сейчас есть. И я, кстати, уже поспорила на большие деньги, что сектор сдохнет через 5 лет. У него теперь просто нет выбора ☺

Аля Городецкая

Алёна Попова

Попова, Алёна Владимировна (род. 15 февраля 1983 года , Новосибирск) - общественный деятель, интернет-предприниматель, основатель РОУ «Гражданский корпус » и StartupWomen , венчурного фонда Rusbase .

Юные годы

Алена Попова родилась 15 февраля 1983 года в Екатеринбурге . До 1999 года жила в Новосибирске , в 2000 г. переехала в Москву. В 2005 году окончила факультет журналистики МГУ с красным дипломом.

Карьера

Начинала карьеру в журналистике с 1998 года. Вела проекты регионального вещания Екатеринбурга, затем перешла работать в центральные СМИ продюсером программ на радио и телевидении.

С 2001 по 2003 год - парламентский корреспондент в Государственной Думе РФ.

С 2005 по 2006 годы работала в подмосковном аэропорту малой авиации, где прошла путь от пресс-секретаря до директора отдела развития. С 2005-го по 2007-й руководила региональной рекламной компанией в Екатеринбурге. Затем начала развивать собственные проекты. С 2009 года занимается «ангельскими инвестициями» в российские старт-апы .

Проекты

• Фонд «Город без опасности» - организация по внедрению технологичных проектов в сфере безопасности города Москвы.
• РОУ «Гражданский корпус » - волонтерская организация помощи пострадавшим при ЧС. Была создана при содействии Московского хаба Международного экономического форума в Давосе . Активно помогала пострадавшим при наводнении в Крымске и при пожарах в Сибири .
• Интернет-ресурс социального шоппинга «Starlook».
• «Rusbase» - онлайн-площадка российского венчурного рынка. На ней был реализован ряд перспективных проектов.
• «Startup Women» - сообщество женщин-предпринимателей.
• В разработке находятся проекты электронного правительства Gov2.0 и Фонд Открытых проектов.

Политическая и общественная деятельность

В декабре 2011 года была кандидатом в депутаты Государственной Думы Российской Федерации VI созыва в Новосибирской области.

Участник организационного комитета движения «За честные выборы».

Участник акций «На Болотной», «На Сахарова» и #оккупайабай. Организатор общественного пресс-центра митингов на Болотной и Сахарова. Занималась поддержкой проекта юридической помощи задержанных во время протестных действий helpwall.info.

Волонтерская деятельность

Занимается волонтерской деятельностью с 2010 года. Участвовала в тушении пожаров в Московской области в 2010 году и в Сибири в 2012, была активным участником ликвидации последствий наводнения в Краснодарском крае и Республике Дагестан в 2012 году.

Женское предпринимательство

Сооснователь «StartUp Women» – виртуального инкубатора и сообщества для женщин-предпринимателей, в фокусе которого проекты, созданные женщинами и ориентированные на женскую аудиторию. Выступает инициатором программ и мероприятий в поддержку женского предпринимательства.

Премии и достижения

Проект OpenDuma вошел в список лучших проектов электронного правительства по версии